«Недостойный наследник». Как отвечать потомкам авторов военных песен?

«Прочитала у вас, что внучка поэта-фронтовика Евгения Долматовского, живущая в Лондоне, запретила исполнять в России его песню «Дорога на Берлин». Безумие! Неужели это законно? Разве такие произведения не достояние страны?!»

Это письмо москвички Людмилы Дмитриевой – эхо публикации в № 20 «АиФ» материала «Значит, нам туда дорога». К слову, Татьяна Долматов­ская – та самая внучка поэта – не единственная наследница, уехав­шая на Запад и отказавшая России в праве на песни. Под за­п­рет от родственников попали и «Давай закурим» (музыка Модеста Табачникова, стихи Ильи Френкеля), и «Когда мы были на войне» (на военные стихи Давида Самойлова музыку написал бард Виктор Столяров в 1980-х).

Отвечаем на вопрос: Неужели это законно?

Согласно Гражданскому кодесу РФ, любая перепевка, переработка, переаранжировка музыкального произведения допускается с разрешения авторов (у песен их чаще всего два – поэт и композитор). В случае их смерти лицензию на переработку выдают право­обладатели, которыми чаще всего являются наследники. Но что делать в случае, если автора нет в живых, а наследник, живущий за границей, «пакостит», не выдавая разрешение, или сильно завышает цену за лицензию? Об этом «АиФ» поговорил с экспертами.

Евгений Фридлянд, музыкальный продюсер:

– Настало время, когда международные права не работают вообще. У нас нет связи с авторс­кими обществами в западных странах. Никто из них нам ничего платить не собирается. Соответственно, мы имеем право тоже не платить. Тем более за песни, которые составляют золотой фонд музыки, с которыми люди шли в бой и совершали подвиги. Надо принять поправки с фиксированными тарифами. Чтобы все могли этими песнями пользоваться.

Игорь Бутман, музыкант, глава Авторского совета РАО (Российское авторское общество):

– Недавно мы выпускали сборник пьес советского и российского джаза из 100 произведений в честь 100-летия нашего джаза. И решили включить в него ряд произведений музыкантов, которых почти никто не помнит. Одни правообладатели запросили 750 тыс. руб. за разрешение напечатать 12-тактовую пьесу в книжечке, изданной небольшим тиражом для профессионалов. Вдова другого музыканта, его наследница, не захотела, чтобы пьеса её мужа, эмигрировавшего из СССР в конце 1970-х, была вообще опубликована. Заявила, что не хочет иметь никаких дел с Россией – единственной страной, где помнят её умершего супруга. Вот такие наследники.

Что касается наследников авторов песен, вошедших в золотую коллекцию страны ещё и с точки зрения нашей Победы в Великой Отечественной, тут нужно выработать правовой механизм. Например, установить стандарт автор­ских отчислений для наследников и выдавать разрешения исполнять эти песни без согласования с ними. Чтобы нам не выкручивали руки люди, которые не имеют на это права.

Денис Майданов, музыкант, депутат Госдумы:

– Нерадивые наследники, мало того что предают память своего великого предка, ещё и обрекают его произведения на забвение, отказывая нам в праве петь их. Как бы это больно ни было, но, может быть, нужно на время отказаться от исполнения этих песен, у нас масса других замечательных песен военных лет. Платить этим русофобам деньги за «очищение» прав патриотических песен их предков – просто кощунственно. После того как пройдёт 70 лет после смерти авторов, эти песни автоматически перейдут в общественное достояние. И их можно будет исполнять без согласия наследников.

Ирина Тулубьева, юрист:

– Этот вопрос можно легко урегулировать в суде. Допустим, артист не стал брать лицензию у наследника, который живёт за рубежом, и записал военную песню ко Дню Победы. Правообладатель нанимает адвокатов и пытается обратиться в наш суд. Денег на защиту этих прав будет потрачено много, а компенсацию наследник получит в размере 10 тыс. руб. В Гражданском кодексе есть понятие «недостойный наследник». К авторскому праву этот пункт не применялся пока. Но если очень постараться, то можно признать правообладателя «недостойным наследником», обратившись в суд с заявлением, где будет сказано, что в получении лицензии наследник отказывает не потому, что его не устраивают условия договора, а потому, что он против нашей страны. Суд имеет массу возможностей принять справедливое решение.